В дверь долбили так настойчиво, что боялась — слетит с петель. Топаю босиком через холодную веранду , потому что тапки искать спроснок лень, Открываю — Мишка-сосед. Десять лет за убийство сожительницы. Вот, вернулся…
-Дай дисков.
-Каких?
-Где за наших против ментов…
-«Бригада» подойдет?
-Тащи.
Мишку помню светлым тоненьким мальчиком тайно в меня влюбленным. Он был хорошеньким до невозможности. Светловолос, темнобров, большеглаз — эльфийский лучник, ни дать, ни взять. Наши родители надеялись — будет пара . Не вышло. Первый раз он попал на зону в 18 лет. Угнал у соседа машину, девчонок покатать, покатал, машину оставил в березняке.
Сосед её особо не искал, ему с утра должили, кто брал, зачем, где бросил. Беда была в том, что у соседа с мишкиной матерью «были контры». И заявление сосед честно написал, думалось, обойдется условным сроком — не обошлось. А дальше по накатанной, не заметил Мишка, как полжизни по тюрмам проскитался.
Три судимости, последняя — за убийство. И опять все село в курсе, что убийство нелепое, кинулась баба драться по пьянке — оттолкнул неудачно. Сам же и сдался, каялся слезно, его даже до суда не запирали. Но срок Мишка получил приличный. Все-таки человеческая жизнь. Так эльф и стал орком, правда не зеленым, а чаще синим — в цвет многочисленных лагерных татуировок.
Шарахаются от него в селе все. Свое возвращение он отметил тем, что перепугал Лизу — продавщицу единственного магзинчика в селе. Пришел за водкой, и в качестве комплимента, заметил, что фигурка у неё такая тоненькая , что до сердца 5 см и можно зубочисткой убить. Лиза комплемент не оценила и при виде Мишки убыстряяет шаг.
Мишка же в пику всем несет гордо образ матерого сидельца, щедро усыпая речь матом и феней и зло щуря, когда-то ангельски-ясные огромные глаза.
Но в общем-то, Мишка безобидный. Поселился в старой избушке через дорогу. Подлатал её, весной огород вскопал в одиночку лопатой, засеял картошкой. Отдала ему остатки помидорной рассады — соорудил тепличку и отчитывался, что и как зреет. В августе наведался: «Научи, как ты банки закатываешь». Между пьянками «выполнял домашние задания» по консервированию.
Осенью, когда мы спасали урожай картофеля из-под снега, вдруг присоединился молчком. И копал чужую картошку, как осатанелый, не разгибаясь. Протянула деньги, и прочла в глазах такую обиду «Я же вам, как человек помог» «Так и я, как человек, без обид, возьми» Взял, но через полчаса подал обратно «Ты по-бабьи купи мне , что надо из припасов, а то я водки возьму»
Пьет Мишаня, скорее, от тоски и чувства острой несправедливости, чем от неодолимой тяги к алкоголю. Если загулял — значит опять ездил устраиваться на работу, и не взяли. «Я назад не хочу — твердит он мне. — а здесь жить не умею» И точнее не скажешь, нет у Мишани других тем, кроме зоны. Пыталась «развести» на воспоминания о юности — бесполезно. У него нет иного опыта жизни, кроме как зона, шконка, вертухаи…
«Ты бы нашла мне кого — просит Мишка — Ты же баб одиноких знаешь. Мне красотку не надо. Можно с детьми. Я не обижу, вон твоих же не обижаю» Это точно. Моих не обижает. Кажется, даже рад им помочь, тут учил как ремонтировать мотоцикл.
В моторах Мишка разбирается — права до зоны получил , а на зоне шоферил. Но вот смотрела я за окно, как они возятся во дворе с мотоциклом, и такая нехорошая тревога в душе поднималась. Я знаю Мишку с детства.
Он тянется к нашей семье, как к единственному очагу, где не гонят и говорят, как с человеком. Но оставить один на один Мишку с сыновьями я боюсь. Подленькое такое чувство и очень естественное. И это Мишка мне доверяет, а я ему?
И — да, одиночек в селе, и тем более в райцентре хватает, но ни одной я не смогу сказать «Слушай, у меня мужик знакомый есть — работяга, симпатичный, детей любит. Давай познакомлю»
Не рискну взять на себя такую ответственность, и ни одна сельская одинокая бабенка, разве что самая пропащая, живущая на дне стакане, не составит Мишке пару. Уж больно последняя статья у него нехорошая. И последняя ли она?
К сорока годам, как ни крути, у человека уже есть семья, опыт работы, друзья, круг общения, интересов, причем давно устоявшийся, со своими темами разговоров, привычками, радостями. У Мишки из друзей — пес Шухер.
Подобрал щенка без передней лапы, вырастил и теперь топают по селу всегда вдвоем — Мишка, сутулясь и шаркая, Шухер, подскакивая на трех лапах. Два искалеченных жизнью существа. И винить в этом, кажется, некого. Мишка сам свою жизнь сломал. И Шухер щенком сам в капкан попался.Полез за приманкой. Стальные челюсти клацнули — и калека на всю жизнь.
А сосед, тот самый, что впервые Мишку посадил, недавно дом построил. Шикарный такой, двухэтажный домина. Он может себе это позволить, у него пилорама своя и человек сорок работников. Мишка к нему ходил устраиваться — не взял…
опубликовано на https://zakustom.com, источник
Свежие комментарии